Елена Трегубова - известная российская журналистка. Она проработала несколько лет в так называемом "кремлевском пуле". После того как из него вышла, написала увлекательную книгу "Байки кремлевского диггера". Она основана на ее личных воспоминаниях и впечатлениях. После выхода этого романа начала получать угрозы, из-за этого была вынуждена покинуть страну. Переехала в Великобританию, где получила статус политического эмигранта.

Биография писательницы

Елена Трегубова родилась в Москве. Она появилась на свет в 1973 году. Решение стать журналистом она приняла в 1991 году во время августовского путча в столице. В те дни она наглядно убедилась, что журналисты именно те люди, которых называют народными героями, за то, что они всегда в оппозиции.

Поэтому после школы Елена Трегубова поступила в Московский государственный университет на факультет журналистики. Свою профессиональную карьеру начала в федеральном издании - "Независимой газете". Периодически работала на радиостанции "Немецкая волна", а также в печатных средствах массовой информации - газетах "Сегодня", "Русский телеграф".

В середине 90-х начала сотрудничество с "Известиями", а вскоре и с "Коммерсантомъ".

Работа в "кремлевском пуле"

На протяжении четырех лет Елена Трегубова входила в "кремлевский пул". С 1997 по 2001 годы. Так называют федеральных журналистов, которые аккредитованы при президенте Российской Федерации. Его еще называют "президентский пул".

Это название закрепилось за представителями средств массовой информации, работающих с президентом, начиная с 1992 года. Аналогичное употребляют в США для журналистов, которые освещают деятельность Белого дома в Вашингтоне.

В данный момент это понятие несколько трансформировалось. В основном, это произошло после того, как Владимир Путин ушел с поста президента на должность премьер-министра. С тех пор стал формироваться "Кремлевско-правительственный пул", который стал освещать работу не только главы государства, но и председателя федерального правительства.

Роман Трегубовой

Вскоре после того, как покинула "кремлевский пул", написала свой роман Елена Трегубова. "Байки кремлевского диггера" увидели свет в 2003 году.

За два года до этого администрация Владимира Путина, совсем недавно ставшего президентом, отказала ей в очередном продлении аккредитации. По мнению самой героини нашей статьи, причинами этого стал критический тон ее статьей.

В своем романе раскрыла всю закулисную жизнь отечественной политической верхушки Елена Трегубова. "Байки кремлевского диггера" раскрывали истинные причины многих политических скандалов того времени. Например, ситуацию вокруг "Связьинвеста", свержение реформаторов, состоявшееся в 1997 году, противостояние Евгения Примакова и Юрия Лужкова, а также причину назначения на пост временно исполняющего обязанности президента России именно Владимира Путина. Рассуждала Трегубова в своей книге и о том, что привело к уничтожению в России независимой журналистики.

Смысл названия

Елена Трегубова, биография которой на протяжении нескольких лет была тесно связана с событиями, происходившими в Кремле, подробно описывала деятельность влиятельных политиков того времени, например, Бориса Березовского. В своем романе она сравнивает последнего с мутантом из фантастического фильма, который находится у руля одной из крупнейших стран мира. Себя же писательница называется диггером, которому предстоит спускаться в подземелье, чтобы сразиться с этими невиданными чудовищами.

Владимир Путин становится одним из центральных персонажей в книге, которую пишет Елена Трегубова. Журналист выстраивает повествования в виде неформального диалога, который она ведет с Путиным, занимающим пока пост директора ФСБ России. При этом будущего президента она оценивает, как человека средних способностей, получившего стандартное советское образование, обладающего весьма заурядным интеллектом. При этом она отдает должное его гибкости, умению проявить себя в аппаратной борьбе.

Успех романа

Довольно быстро роман стал бестселлером, принеся успех и популярность Елене Трегубовой. Творчеством героини нашей статьи сразу заинтересовались крупнейшие отечественные издательства.

За первый же год удалось реализовать триста тысяч экземпляров. О популярности романа говорит хотя бы тот факт, что книгу распространяли в ксерокопиях еще до выхода официального издания. Вскоре роман начали переводить на иностранные языки. В 2005 году на итальянском вышло творение Трегубовой Елены. "Байки кремлевского диггера" в этой европейской стране получили оригинальное название, которое на русский переводилось, как "Кремлевские мутанты".

На следующий год роман вышел уже на немецком языке. Зарубежные литературные критики отмечали, что книга производит впечатления памфлета, наполненного ненавистью. При этом отдают должное, что, в основном, она весьма объективна, тщательно относится к изложению фактов.

Немецкие издания отмечали, что Елена Трегубова, фото которой есть в этой статье, создала шедевр, который при этом был весьма неважно написан. В нем отображаются реальные и современные механизмы российской власти, при этом речь идет о конкретных личностях. А главной здесь становится, как не удивительно, личность самого автора - весьма самоуверенной женщины.

По рассказам самой Трегубовой, романом настолько заинтересовались, что в Голливуде ей даже предлагали написать сценарий к фильму, в основу которого легла бы эта книга.

Реакция власти

При этом средства массовой информации отмечали, что роман вызвал чрезвычайно негативные отзывы среди чиновников, работающих в Кремле. В особенности, он задел непосредственных героев "Баек кремлевского диггера", среди которых оказалось много людей, приближенных к действующему президенту Владимиру Путину. Людей, входящих в его близкий круг.

Независимые журналисты прямо утверждали, что после выхода романа за границей Трегубова оказалась на особом учете в спецслужбах, появилась в списках нежелательных журналистов, тех, кто был неугоден власти. Например, вскоре после публикации романа героиню нашей статьи уволили из "Коммерсанта", объяснив это допущенным ею прогулом. С тех пор ей не удалось получить работу в штате ни одного российского СМИ.

Ситуация обострилась в ноябре 2003 года, когда в программе Леонида Парфенова "Намедни", выходившей на канале НТВ, появился сюжет, главным героем которого стала Елена Трегубова и книга, которую она написала. Сюжет убрали перед самым эфиром, но уже после того, как его увидели зрители Дальнего Востока. Утверждается, что это произошло по личному распоряжению генерального директора компании Николая Сенкевича.

После этого ведущий программы Леонид Парфенов и секретарь Союза журналистов России Михаил Федотов прямо назвали это актом политической цензуры на современном телевидении. Пытаясь оправдываться Сенкевич в официальных комментариях к случившемуся настаивал, что основными причинами стали эстетические критерии. В частности, по его мнению, в сюжете было много пошлости и откровенного хамства.

Взрыв у квартиры писательницы

В начале 2004 года давление на писательницу из морального стало физическим. Возле двери ее квартиры, находившейся в Москве на Большом Гнездниковском переулке, взорвалась бомба. Неизвестные подложили взрывное устройство под дверь соседней квартиры, в которой никто не жил. Злоумышленники рассчитали все так, что взрыв должен был произойти в тот момент, когда Трегубова вышла бы из квартиры. Незадолго до того она вызвала такси по телефону. Писательница утверждает, что ее спасло только то, что в последний момент она задержалась ненадолго возле зеркала.

В полиции сразу заявили, что взорвалась светошумовая граната. Однако позже эксперты выяснили, что это было реальное самодельное взрывное устройство мощностью от 60 до 80 грамм в тротиловом эквиваленте. По оценкам медиков, если бы Трегубова находилась на площадке в момент взрыва, это привело бы к серьезной баротравме и сильным ожогам.

Расследование этого происшествие московские правоохранительные органы сначала начали по статье "Хулиганские действия", которые связали с профессиональной деятельностью журналистки. По другой версии, реальной целью злоумышленников был хозяин соседней квартиры, под дверью которой и оказалась бомба. Им был Юрий Скляр, правда, к тому времени он уже не проживал в ней с 2000 года.

Вскоре полиция сделала официальное заявление о том, что сама Трегубова не обращалась в полицию по факту взрыва. Писательница утверждала, что пыталась дать официальные показания, но правоохранительные органы не придали им никакого значения. Когда о взрыве сообщили отечественные и зарубежные средства массовой информации, то в большинстве материалов событие было интерпретировано, как попытка покушения на Трегубову. Только после того, как дело получило широкую огласку и общественный резонанс, ее вызвали для допроса. Однако следователи отказались возбуждать уголовное дело, посчитав его обычным хулиганством.

Освещение взрыва в СМИ

В прессе стали выходить противоречивые материалы, посвященные этому событию. Например, "Московский комсомолец" написал, что таким образом сама Трегубова пыталась привлечь к себе внимание, то есть взрыв был не более чем рекламным трюком. Основной целью которого было поднять рейтинги ее книги "Байки кремлевского диггера". Сам роман газета назвала посредственным художественным произведением. Также утверждалось, что его выход состоялся при участии одного из крупных олигархов Бориса Березовского, оказавшегося в 2000-х не у дел. Утверждалось в статье, что Трегубову допросили следователи.

Сама Трегубова, комментируя произошедшее, заявила, что заказчиков покушения стоит искать в том факте, что милиция оказалась взять у нее показания после инцидента. Сам взрыв она напрямую связала со своей писательской деятельностью. Утверждая, что покушение связано с тем, что ее издатель накануне в интервью радиостанции "Эхо Москвы" рассказал радиослушателям, что писательница в данный момент работает над второй книгой, а также разрабатывает "Байки кремлевского диггера" для западного читателя. Более того, она заявила, что организаторами взрыва являются ее "кремлевские читатели".

Давая интервью изданию "Коммерсантъ", в котором Трегубова проработала несколько лет, она сказала, что, по ее версии, причастность к этому спецслужб маловероятна, потому что пока не пройдут президентские выборы Владимира Путина, действующей власти не выгодно покушение на нее.

История публикации своего первого романа, а также попытки официальных властей воспрепятствовать этому и взрыв у ее квартиры легли в основу ее нового произведения под названием "Прощание кремлевского диггера".

Эмиграция из страны

В следующий раз Трегубова оказалась в информационном поле в конце 2006 года, через пять дней после убийства журналистки Анны Политковской. В немецкой газете Zeit она опубликовала открытое письмо, которое адресовала канцлеру Германии Ангеле Меркель, которая в тот же день встречалась с российским президентом Владимиром Путиным.

Письмо вышло под красноречивым заголовком "Молчание является соучастием". В нем писательница прямо обвинила Путина в убийстве Политковской. Обвинила президента в нарушении свободы слова и прав человека в России. А также потребовала западных лидеров изменить свое отношение к России, чтобы прекратить политические убийства в стране, остановить тотальную ликвидацию независимых средств массовой информации. После этого, по ее признанию, у ее дома стали круглосуточно дежурить по два человека.

Поэтому журналистка приняла решение покинуть Россию, опасаясь за свою жизнь. За границу не одна переехала Елена Трегубова. Семья ее поддержала и отправилась следом. Она переехала в Англию, где получила политическое убежище. На новом месте жительства она продолжила публиковать статьи и давать интервью, в которых требовала от европейских политиков принять более жесткие меры к путинскому режиму.

В 2007 году к личности Трегубовой проявили интерес в генеральной прокуратуре. Он был связан с допросом олигарха Березовского по делу Литвиненко. Сам Березовский расценил это как признак явной опасности, которая может угрожать журналистке.

До настоящего времени не возвращается в Россию Елена Трегубова. Где сейчас находится автор скандального романа о закулисной жизне Кремля, точно неизвестно. Можно только сказать, что она по-прежнему живет на территории Великобритании.

Новые романы

Вышедший в 2004 году роман "Прощание кремлевского диггера" оказался не последним для Елены Трегубовой. Книги автора стали появляться и после.

В 2015 году в украинском издательстве под названием "Фолио" вышло ее новое произведение. Роман назывался «Распечатки прослушек интимных переговоров и перлюстрации личной переписки». Книга вышла сразу в двух томах. Ее она написала под псевдонимом Лина Суонн.

Ты - не раб!
Закрытый образовательный курс для детей элиты: "Истинное обустройство мира".
http://noslave.org

Материал из Википедии - свободной энциклопедии

Елена Трегубова
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Имя при рождении:	Елена Викторовна Трегубова
Псевдонимы:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Полное имя	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Дата рождения:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Место рождения:
Дата смерти:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Место смерти:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Гражданство (подданство):	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Род деятельности:
Годы творчества:
Направление:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Жанр:
Язык произведений:
Дебют:	«Байки кремлёвского диггера»
Премии:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Награды:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Подпись:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
[[Ошибка Lua в Модуль:Wikidata/Interproject на строке 17: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |Произведения]] в Викитеке
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Ошибка Lua в Модуль:CategoryForProfession на строке 52: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Трегубова, Елена Викторовна (род. 24 мая (19730524 ) ) - российская журналистка. Проработав в «кремлёвском пуле », написала и опубликовала книгу «Байки кремлёвского диггера», после чего получила ряд угроз и была вынуждена покинуть Россию. В настоящее время проживает в Великобритании со статусом политического эмигранта .

Журналистская карьера

Елена Трегубова решила стать журналисткой в августовские дни 1991 года, поскольку считала, что «журналисты были героями народа, всегда в оппозиции» .

Книга, по утверждениям СМИ, вызвала «крайне негативную реакцию» среди кремлёвских чиновников, в особенности среди её непосредственных «героев» - людей из «ближнего круга» Путина . СМИ утверждали, что Трегубова была поставлена «на особый учёт», по их выражению, «искусствоведами в штатском» и попала в «чёрный список» журналистов, неугодных власти . Вскоре после выхода книги Трегубова была уволена из «Коммерсанта» с формулировкой «за прогул» и с того момента не имела постоянной работы в штате какого-либо российского СМИ.

В ноябре 2003 года о книге был подготовлен обширный сюжет на телеканале НТВ (программа «Намедни» Леонида Парфёнова). Сюжет был убран с вещания перед самым эфиром, однако уже после того, как был показан на Дальнем Востоке (днём 11 ноября). Сняли с эфира его по личному указанию гендиректора компании Сенкевича . Парфёнов, секретарь Союза журналистов России Федотов и ряд общественных деятелей расценили этот факт как акт политической цензуры. Напротив, в публичных высказываниях Сенкевича в качестве мотивировки собственного решения фигурировали эстетические критерии, он обвинял материал в «хамстве и пошлости» .

Взрыв у двери Трегубовой

Через три месяца после выхода книги, 2 февраля у двери Трегубовой в доме по Большому Гнездниковскому переулку произошёл взрыв. Под дверь соседней нежилой квартиры было подложено взрывное устройство, которое должно было сработать в момент, когда Трегубова, заказавшая по телефону такси, выйдет из квартиры. По словам самой Трегубовой, её спасло то, что она задержалась перед зеркалом. Первоначально было заявлено, что была использована светошумовая граната, тем не менее впоследствии эксперты установили, что это было самодельное взрывное устройство мощностью 60-80 г в тротиловом эквиваленте; по мнению экспертов, если бы Трегубова вышла в назначенный по телефону момент, она бы оказалась в центре взрыва, что привело бы к баротравме и сильным ожогам .

В ГУВД изначально отрицали связь взрыва, квалифицированного как «хулиганские действия», связанные с профессиональной деятельностью Трегубовой , заявив, с одной стороны, что «квартира, у двери которой произошёл взрыв, в момент взрыва была пуста» и в ней никто не проживает с 2000 г. , с другой же - что бомба предназначалась бывшему хозяину этой квартиры Юрию Скляру .

Было официально заявлено, что Трегубова после взрыва в милицию не обращалась . Трегубова утверждала, что она пыталась дать официальные показания, но милиция не проявила к этому никакого интереса . 3 февраля, когда о взрыве сообщили российские и мировые СМИ, интерпретировавшие его как покушение на Трегубову, и «дело приобрело слишком большой общественный резонанс» , Трегубова была вызвана на допрос в ГУВД Москвы. Следователи Тверской межрайонной прокуратуры отказались возбуждать дело по этому эпизоду, квалифицировав его как «хулиганство» .

Трегубова заявила, что «ответ на вопрос о заказчиках покушения стоит искать в том факте, что после покушения милиция отказалась взять у меня официальные показания» . Трегубова связала взрыв со своей писательской деятельностью: «Недавно мой издатель Александр Иванов рассказал в интервью радиостанции „Эхо Москвы“ , что я пишу вторую книгу, кроме того, я работаю над западной версией „Баек кремлёвского диггера“. Видимо, кому-то это не понравилось» . Организаторами взрыва Трегубова назвала своих «кремлёвских читателей» . В интервью газете «Коммерсантъ» она назвала версию о причастности спецслужб маловероятной, поскольку, по её мнению, до президентских выборов Путину покушение на неё было невыгодно. Более правдоподобной Трегубова сочла версию о том, что взрыв могли устроить «психически неуравновешенные поклонники» Путина . История выхода «Баек кремлёвского диггера», попытки власти воспрепятствовать её публикации и рекламе, взрыв у квартиры стали темой новой книги Трегубовой «Прощание кремлёвского диггера» .

Эмиграция

Вслед за этим Трегубова покинула Россию и уехала в Англию, где продолжала в статьях и интервью требовать от европейских политиков принять более жёсткий курс в отношении правительства Путина. В марте 2007 г. Трегубовой, в числе других лиц, интересовались представители Генеральной Прокуратуры РФ во время допроса Бориса Березовского по делу Литвиненко , что Березовский расценил как признак опасности, угрожающей Трегубовой . Месяц спустя, 23 апреля 2007 года , Трегубова попросила политического убежища в Англии. По её словам, она получила достоверные сведения, что в случае возвращения в Россию ей грозит политическое убийство . 2 апреля Трегубова сообщила, что убежище в Англии было ей предоставлено .

Напишите отзыв о статье "Трегубова, Елена Викторовна"

Примечания

Книги Трегубовой

Статьи Трегубовой

• 18.08.2008
• (о российской «культурной элите») 23.04.2008

Интервью с Трегубовой

• .
• Инна Денисова. // «Радио Свобода », 26.09.2015

Статьи о Трегубовой

Ошибка Lua в Модуль:External_links на строке 245: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Отрывок, характеризующий Трегубова, Елена Викторовна

– А почему у вас здесь так «холодно»? – тут же, по привычке, посыпались вопросы. – Я имею в виду, почему у вас везде такой «ледяной» цвет?
Девушка удивлённо посмотрела на Стеллу.
– Я никогда об этом не думала... – задумчиво произнесла она. – Наверное, потому, что тепла нам хватило на всю нашу оставшуюся жизнь? Нас на Земле сожгли, видишь ли...
– Как – сожгли?!. – ошарашено уставилась на неё Стелла. – По-настоящему сожгли?.. – Ну, да. Просто там я была Ведьмой – ведала многое... Как и вся моя семья. Вот дедушка – он Ведун, а мама, она самой сильной Видуньей была в то время. Это значит – видела то, что другие видеть не могли. Она будущее видела так же, как мы видим настоящее. И прошлое тоже... Да и вообще, она многое могла и знала – никто столько не знал. А обычным людям это видимо претило – они не любили слишком много «знающих»... Хотя, когда им нужна была помощь, то именно к нам они и обращались. И мы помогали... А потом те же, кому мы помогли, предавали нас...
Девушка-ведьма потемневшими глазами смотрела куда-то вдаль, на мгновение не видя и не слыша ничего вокруг, уйдя в какой-то ей одной известный далёкий мир. Потом, ёжась, передёрнула хрупкими плечами, будто вспомнив что-то очень страшное, и тихо продолжила:
– Столько веков прошло, а я до сих пор всё чувствую, как пламя пожирает меня... Потому наверное и «холодно» здесь, как ты говоришь, милая, – уже обращаясь к Стелле, закончила девушка.
– Но ты никак не можешь быть Ведьмой!.. – уверенно заявила Стелла. – Ведьмы бывают старые и страшные, и очень плохие. Так у нас в сказках написано, что бабушка мне читала. А ты хорошая! И такая красивая!..
– Ну, сказки сказкам рознь... – грустно улыбнулась девушка-ведьма. – Их ведь именно люди и сочиняют... А что нас показывают старыми и страшными – то кому-то так удобнее, наверное... Легче объяснить необъяснимое, и легче вызвать неприязнь... У тебя ведь тоже вызовет большее сочувствие, если будут сжигать молодую и красивую, нежели старую и страшную, правда ведь?
– Ну, старушек мне тоже очень жаль... только не злых, конечно – потупив глаза, произнесла Стелла. – Любого человека жаль, когда такой страшный конец – и, передёрнув плечиками, как бы подражая девушке-ведьме, продолжала: – А тебя правда-правда сожгли?!. Совсем-совсем живую?.. Как же наверное тебе больно было?!. А как тебя зовут?
Слова привычно сыпались из малышки пулемётной очередью и, не успевая её остановить, я боялась, что хозяева под конец обидятся, и из желанных гостей мы превратимся в обузу, от которой они постараются как можно быстрее избавиться.
Но никто почему-то не обижался. Они оба, и старец, и его красавица внучка, дружески улыбаясь, отвечали на любые вопросы, и казалось, что наше присутствие почему-то и вправду доставляло им искреннее удовольствие...
– Меня зовут Анна, милая. И меня «правда-правда» совсем сожгли когда-то... Но это было очень-очень давно. Уже прошло почти пять сотен земных лет...
Я смотрела в совершенном шоке на эту удивительную девушку, не в состоянии отвести от неё глаза, и пыталась представить, какой же кошмар пришлось перенести этой удивительно красивой и нежной душе!..
Их сжигали за их Дар!!! Только лишь за то, что они могли видеть и делать больше, чем другие! Но, как же люди могли творить такое?! И, хотя я уже давно поняла, что никакой зверь не в состоянии был сделать то, что иногда делал человек, всё равно это было настолько дико, что на какое-то мгновение у меня полностью пропало желание называться этим же самым «человеком»....
Это был первый раз в моей жизни, когда я реально услышала о настоящих Ведунах и Ведьмах, в существование которых верила всегда... И вот, увидев наконец-то самую настоящую Ведьму наяву, мне, естественно, жутко захотелось «сразу же и всё-всё» у неё расспросить!!! Моё неугомонное любопытство «ёрзало» внутри, буквально визжа от нетерпения и умоляло спрашивать сейчас же и обязательно «обо всём»!..
И тут, видимо, сама того не замечая, я настолько глубоко погрузилась в столь неожиданно открывшийся мне чужой мир, что не успела вовремя правильно среагировать на вдруг мысленно открывшуюся картинку... и вокруг моего тела вспыхнул до ужаса реальный по своим жутким ощущениям, пожар!..
Ревущий огонь «лизал» мою беззащитную плоть жгучими языками пламени, взрываясь внутри, и почти что лишая рассудка... Дикая, невообразимо жестокая боль захлестнула с головой, проникая в каждую клеточку!.. Взвившись «до потолка», она обрушилась на меня шквалом незнакомого страдания, которого невозможно было ничем унять, ни остановить. Ослепляя, огонь скрутил мою, воющую от нечеловеческого ужаса, сущность в болевой ком, не давая вздохнуть!.. Я пыталась кричать, но голоса не было слышно... Мир рушился, разбиваясь на острые осколки и казалось, что обратно его уже не собрать... Тело полыхало, как жуткий праздничный факел... испепеляя, сгоравшую вместе с ним, мою израненную душу. Вдруг, страшно закричав... я, к своему величайшему удивлению, опять оказалась в своей «земной» комнате, всё ещё стуча зубами от так неожиданно откуда-то обрушившейся нестерпимой боли. Всё ещё оглушённая, я стояла, растерянно озираясь вокруг, не в состоянии понять, кто и за что мог что-то подобное со мной сотворить...
Но, несмотря на дикий испуг, мне постепенно всё же удалось каким-то образом взять себя в руки и чуточку успокоиться. Немного подумав, я наконец-то поняла, что это, вероятнее всего, было всего лишь слишком реальное видение, которое своими ощущениями полностью повторяло происшедший когда-то с девушкой-ведьмой кошмар...
Несмотря на страх и слишком ещё живые ощущения, я тут же попробовала вернуться в сказочный «ледяной дворец» к своей брошенной, и наверняка уже сильно нервничавшей, подружке. Но почему-то ничего не получалось... Я была выжата, как лимон, и не оставалось сил даже думать, не говоря уже о подобном «путешествии». Обозлившись на себя за свою «мягкотелость», я опять попыталась собраться, как вдруг чья-то чужая сила буквально втянула меня в уже знакомую «ледяную» залу, где, взволнованно подпрыгивая, металась моя верная подружка Стелла.
– Ну, что же ты?! Я так испугалась!.. Что же с тобой такое случилось? Хорошо, что вот она помогла, а то ты бы и сейчас ещё «где-то» летала! – задыхаясь от «праведного возмущения», тут же выпалила малышка.
Я и сама пока что не очень-то понимала, каким же образом такое могло со мной произойти, но тут, к моему большому удивлению, ласково прозвучал голос необычной хозяйки ледяного дворца:
– Милая моя, да ты ведь дариня!.. Как же ты оказалась-то здесь? И ты ведь живая!!! Тебе всё ещё больно? – Я удивлённо кивнула. – Ну, что же ты, нельзя такое смотреть!..
Девушка Анна ласково взяла мою, всё ещё «кипящую» от испепеляющей боли, голову в свои прохладные ладони, и вскоре я почувствовала, как жуткая боль начала медленно отступать, а через минуту и вовсе исчезла.
– Что это было?.. – ошалело спросила я.
– Ты просто посмотрела на то, что со мною было. Но ты ещё не умеешь защититься, вот и почувствовала всё. Любопытна ты очень, в этом сила, но и беда твоя, милая... Как зовут-то тебя?
– Светлана... – понемногу очухиваясь, сипло произнесла я. – А вот она – Стелла. Почему вы меня дариней называете? Меня уже второй раз так называют, и я очень хотела бы знать, что это означает. Если можно, конечно же.
– А разве ты не знаешь?!. – удивлённо спросила девушка-ведьма. – Я отрицательно мотнула головой. – Дариня – это «дарящая свет и оберегающая мир». А временами, даже спасающая его...
– Ну, мне бы пока хоть себя-то спасти!.. – искренне рассмеялась я. – Да и что же я могу дарить, если сама ещё не знаю совсем ничего. И делаю-то пока одни лишь ошибки... Ничего я ещё не умею!.. – и, подумав, огорчённо добавила. – И ведь не учит никто! Разве что, бабушка иногда, и ещё вот Стелла... А я бы так хотела учиться!..
– Учитель приходит тогда, когда ученик ГОТОВ учиться, милая – улыбнувшись, тихо сказал старец. – А ты ещё не разобралась даже в себе самой. Даже в том, что у тебя давно уже открыто.
Чтобы не показывать, как сильно расстроили меня его слова, я постаралась тут же поменять тему, и задала девушке-ведьме, настырно крутившийся в мозгу, щекотливый вопрос.
– Простите меня за нескромность, Анна, но как же вы смогли забыть такую страшную боль? И возможно ли вообще забыть такое?..
– А я и не забыла, милая. Я просто поняла и приняла её... Иначе невозможно было бы далее существовать – грустно покачав головой, ответила девушка.
– Как же можно понять такое?! Да и что понимать в боли?.. – не сдавалась я. – Это что – должно было научить вас чему-то особенному?.. Простите, но я никогда не верила в такое «учение»! По-моему так лишь беспомощные «учителя» могут использовать боль!
Я кипела от возмущения, не в состоянии остановить свои разбегавшиеся мысли!.. И как ни старалась, никак не могла успокоиться.
Искренне жалея девушку-ведьму, я в то же время дико хотела всё про неё знать, что означало – задавать ей множество вопросов о том, что могло причинить ей боль. Это напоминало крокодила, который, пожирая свою несчастную жертву, лил по ней горючие слёзы... Но как бы мне не было совестно – я ничего не могла с собою поделать... Это был первый раз в моей короткой жизни, когда я почти что не обращала внимания на то, что своими вопросами могу сделать человеку больно... Мне было очень за это стыдно, но я также понимала, что поговорить с ней обо всём этом почему-то очень для меня важно, и продолжала спрашивать, «закрыв на всё глаза»... Но, к моему великому счастью и удивлению, девушка-ведьма, совершенно не обижаясь, и далее спокойно продолжала отвечать на мои наивные детские вопросы, не высказывая при этом ни малейшего неудовольствия.
– Я поняла причину случившегося. И ещё то, что это также видимо было моим испытанием... Пройдя которое, мне и открылся этот удивительный мир, в котором мы сейчас с дедушкой вместе живём. Да и многое ещё другое...
– Неужели нужно было терпеть такое, только лишь чтобы попасть сюда?!. – ужаснулась Стелла.
– Думаю – да. Хотя я не могу сказать наверняка. У каждого своя дорога... – печально произнесла Анна. – Но главное то, что я всё же это прошла, сумев не сломаться. Моя душа осталась чистой и доброй, не обозлившись на мир, и на казнивших меня людей. Я поняла, почему они уничтожали нас... тех, которые были «другими». Которых они называли Ведунами и Ведьмами. А иногда ещё и «бесовыми детьми»... Они просто боялись нас... Боялись того, что мы сильнее их, и также того, что мы были им непонятны. Они ненавидели нас за то, что мы умели. За наш Дар. И ещё – слишком сильно завидовали нам... И ведь очень мало кто знал, что многие наши убийцы, сами же, тайком пытались учиться всему тому, что умели мы, только вот не получалось у них ничего. Души, видимо, слишком чёрными были...
– Как это – учились?! Но разве же они сами не проклинали вас?.. Разве не потому сжигали, что считали созданиями Дьявола? – полностью опешив, спросила я.
– Так оно и было – кивнула Анна. – Только сперва наши палачи зверски пытали нас, стараясь узнать запретное, только нам одним ведомое... А потом уже сжигали, вырвав при этом многим языки, чтобы они нечаянно не разгласили творённое с ними. Да вы у мамы спросите, она многое прошла, больше всех остальных, наверное... Потому и ушла далеко после смерти, по своему выбору, чего ни один из нас не смог.
– А где же теперь твоя мама? – спросила Стелла.
– О, она где-то в «чужих» мирах обитает, я никогда не смогу пойти туда! – со странной гордостью в голосе, прошептала Анна. – Но мы иногда зовём её, и, она приходит к нам. Она любит и помнит нас... – и вдруг, солнечно улыбнувшись, добавила: – И такие чудеса рассказывает!!! Как хотелось бы увидеть всё это!..
– А разве она не может тебе помочь, чтобы пойти туда? – удивилась Стелла.
– Думаю – нет... – опечалилась Анна. – Она была намного сильнее всех нас на Земле, да и её «испытание» намного страшнее моего было, потому, наверное, и заслужила большее. Ну и талантливее она намного была, конечно же...
– Но для чего же было нужно такое страшное испытание? – осторожно спросила я. – Почему ваша Судьба была такой Злой? Вы ведь не были плохими, вы помогали другим, кто не имел такого Дара. Зачем же было творить с вами такое?!
– Для того, чтобы наша душа окрепла, я думаю... Чтобы выдержать много могли и не ломались. Хотя сломавшихся тоже много было... Они проклинали свой Дар. И перед тем, как умирали – отрекались от него...
– Как же такое можно?! Разве можно от себя отречься?! – тут же возмущённо подпрыгнула Стелла.
– Ещё как можно, милая... Ох, ещё как можно! – тихо произнёс, до этого лишь наблюдавший за нами, но не вмешивавшийся в разговор, удивительный старец.
– Вот и дедушка вам подтвердил, – улыбнулась девушка. – Не все мы готовы к такому испытанию... Да не все и могут переносить такую боль. Но дело даже не столько в боли, сколько в силе нашего человеческого духа... Ведь после боли оставался ещё страх от пережитого, который, даже после смерти, цепко сидел в нашей памяти и как червь, грыз оставшиеся крохи нашего мужества. Именно этот страх, в большинстве своём, и ломал, прошедших весь этот ужас, людей. Стоило после, уже в этом (посмертном) мире, их только лишь чуточку припугнуть, как они тут же сдавались, становясь послушными «куклами» в чужих руках. А уж руки эти, естественно, были далеко не «белыми»... Вот и появлялись после на Земле «чёрные» маги, «чёрные» колдуны и разные им подобные, когда их сущности снова возвращались туда. Маги «на верёвочках», как мы называли их... Так что, не даром наверное мы такое испытание проходили. Дедушка вот тоже всё это прошёл... Но он очень сильный. Намного сильнее меня. Он сумел «уйти», не дожидаясь конца. Как и мама сумела. Только вот я не смогла...
– Как – уйти?!. Умереть до того, как его сожгли?!. А разве возможно такое? – в шоке спросила я.
Девушка кивнула.
– Но не каждый это может, конечно же. Нужно очень большое мужество, чтобы осмелиться прервать свою жизнь... Мне вот не хватило... Но дедушке этого не занимать! – гордо улыбнулась Анна.
Я видела, как сильно она любила своего доброго, мудрого деда... И на какое-то коротенькое мгновение в моей душе стало очень пусто и печально. Как будто снова в неё вернулась глубокая, неизлечимая тоска...
– У меня тоже был очень необычный дедушка... – вдруг очень тихо прошептала я.
Но горечь тут же знакомо сдавила горло, и продолжить я уже не смогла.
– Ты очень его любила? – участливо спросила девушка.
Я только кивнула в ответ, внутри возмущаясь на себя за такую «непростительную» слабость...
– Кем был твой дед, девочка? – ласково спросил старец. – Я не вижу его.
– Я не знаю, кем он был... И никогда не знала. Но, думаю, что не видите вы его потому, что после смерти он перешёл жить в меня... И, наверное, как раз потому я и могу делать то, что делаю... Хотя могу, конечно же, ещё очень мало...
– Нет, девонька, он всего лишь помог тебе «открыться». А делаешь всё ты и твоя сущность. У тебя большой Дар, милая.

На их месте мог оказаться любой из нас. На месте российских интеллектуалов, журналистов, либералов, вынужденно покинувших свою страну. Вынужденно – под гнетом . Да, на их месте мог оказаться любой из нас – если бы в 2013-2014-м обстоятельства Революции Достоинства сложились иначе. Вспомните, . Не хватало кислорода и люди уезжали. Зима, которая – по меткой характеристике канала «1+1» - «нас всех изменила», внесла свои коррективы. Россия такой своей зимы еще не пережила. Покамест. И лучшие ее люди по-прежнему спасаются бегством. Не для того даже, чтоб трудиться в прежней ипостаси, элементарно – выжить.

Журналист Елена Трегубова – одна из них. В 2003-м году ее книга «Байки кремлевского диггера» (точнее, две книги: сами «Байки», также – их продолжение) – стала настоящим хитом. Книга, вскрывавшая не просто закулису кремлевской политики – объемно демонстрировавшая, как демократия превращается в диктатуру. Буквально по минутам демонстрировавшая. Что и сделало Елену Трегубову одним из врагов диктатуры «номер один». После выхода «Баек», ее автор в своей родной стране получила «волчий билет» на профессию. Спасая жизнь, вскоре она перебралась в Лондон. Где живет и сегодня. Последние десять лет для Елены прошли под знаком работы над первой действительно большой книгой, большим романом. Который не о политике совершенно, тем не менее в России его опубликовать так и не отважились. Роман «Распечатки прослушек интимных переговоров и перлюстрации личной переписки» - история Бархатной революции в СССР: с арестами, обысками, подпольным движением и т.д.» был принят украинским издательством «Фолио». В апреле его презентовали – соблюдая таинство авторского псевдонима, «Лена Сванн» - . Презентация книги в Москве прошла позже, да и то – по скайпу.

LВ. ua поговорил с Еленой Трегубовой о том, что случилось с ее родной страной за минувшие 15 лет. Как вышло так, что свободна демократическая Россия скатилась во мрак чернильной диктатуры, как уничтожалось гражданское общество и – главное – почему оно не противилось порабощению так яро, как сие произошло в Украине. Невыученный урок России – притча для всех нас. Чтобы помнить. Чтобы никогда не повторить. И чтобы – по возможности – помочь выздороветь другим.

«Березовский был игроком, для него деньги служили фишками»

В этом году в украинском издательстве «Фолио» вышел ваш роман «Распечатки прослушек интимных переговоров и перлюстрации личной переписки» - история Бархатной революции в СССР: с арестами, обысками, подпольным движением и т.д.». В ходе прочтения книги, у меня сложилось впечатление, что это – ваша попытка создать opus magnum. Я права?

На самом деле, литература всегда была моей первой и главной любовью; политика – в чистом виде – не была ею никогда.

Моя новая книга не имеет никакого отношения к "Байкам кремлёвского диггера", к журналистике, тем не менее, все политические проблемы там выступают даже еще острее, чем в «Байках». Помимо художественных образов, переживаний, ощущений, для меня это – гигантская работа над ошибками, потому что я как бы прожила заново период антикоммунистической, антигэбэшной Бархатной революции в России, который был таким чудом, давшим России 10 лет свободы, бездарно законченные Путиным сразу же после его прихода к власти. И я пытаюсь почти на каждой странице этой книги понять, почему не получилось, почему все провалилось.

И почему?

Ответ – вечен. Из-за человеческих грехов, из-за несовершенства человеческого рода. А если бы я говорила с вами как журналист, то сказала бы, что главные игроки российского политического поля развалили, уничтожили своими руками все возможности реальных демократических преобразований. Вот, в 1997 году и Гусинский с Потаниным из-за какого-там "Связьинвеста" (бывшая российская государственная телекоммуникационная компания. - ред.). Сейчас кто-нибудь помнит, что такое "Связьинвест"? Никто. А тем не менее, эта олигархическая война была одним из ключевых моментов, лишивших Россию шансов на демократическое развитие, на появление во главе РФ демократического лидера после ухода Ельцина – а не ставленника спецслужб.

Вам не кажется, что ссорились они из-за денег, а не из-за политики? Банальная жадность.

Они ссорились из-за гордыни. Я не думаю, что у кого-то из них была проблема с деньгами. Была проблема амбиций - Березовский был человеком, которому не копеечка важна, а именно не проиграть, он был игроком, для него деньги были фишками. Я помню, как вместе со своими тогдашними коллегами-журналистами (журналистами газеты "Русский Телеграф" - ред.), пыталась докричаться до людей, повлиять на этот процесс, остановить этот кошмар.

Я прекрасно помню те несколько моментов - кулуарные разводки, которые одна за другой приводили к краху всех надежд на демократическое будущее России. А в результате – к трону подсуетился совершенно случайно подвернувшийся олигархам под руку, выдвиженец спецслужб Путин.

То есть олигархи послужили причиной того, что российскому обществу не удалось построить демократию?

Олигархи – это первый класс виновников. Тихими, но крепкими матюгами нужно помянуть и конформизм олигархов, граничащий с идиотизмом – их кроткое корыстное штрейкбрехерское молчание и непротивление, когда Путин на их глазах по очереди откусывал головы другим их коллегам бизнесменам – кому-то чтобы заткнуть рот, кому-то – просто чтобы мародерски поживиться незаконно отобранной у них собственностью.

Второй класс виновников – журналисты. Очень много журналистов "подсели" на большие деньги олигархов, квартиры, кредиты. Бизнесмены не выдержали соблазна больших денег, журналисты забыли, что миссия каждого из них – служить правде, а не прислуживать тому, кто финансирует газету или телеканал. А уж теперь, по сути, и вовсе стали высокооплачиваемым рупором спецслужб.

Ну и главная беда - моральное вырождение, нравственная деградация народа, пережившего три поколения жесточайшего геноцида со стороны спецслужб в советское время. А в результате во главе огромной страны оказался бандит, маньяк с ядерным оружием. И что с этим делать – никто в мире пока не знает.

«Вся шваль – сталинистская, кагэбешная – всплывшая сейчас на поверхность, это – эксклюзивная заслуга Путина»

Ваша первая книга "Байки кремлевского диггера" в 2003-м столь громко нашумела, во многом, потому, что показывала закулису верховного политикума. Как человек, плотно с этой закулисой знакомый, как считаете, когда в России произошел слом? Что стало точкой невозврата для диктатуры?

Переход к диктатуре произошёл именно при Путине. Но это сложный вопрос: являлся ли ранее Гитлер, и является ли сейчас Путин просто катализатором и отражателем тех мерзопакостных фашистских настроений, которые завладели, как вирус зла, огромным количеством людей в стране? Или же сам диктатор вызвал и спровоцировал данные настроения? Тут у меня нет ответа. Думаю, это – встречные, не исключающие друг друга, процессы. Безусловный факт: вся шваль – сталинистская, кагэбешная – всплывшая сейчас на поверхность, это – эксклюзивная заслуга Путина. То, что – это грех, за который Путину придётся серьёзно отвечать.

На заре становления путинской диктатуры, наблюдали ли вы какие-то особые настроения относительно Украины? В смысле: угадывались ли уже тогда агрессия, оккупационные замашки?

Всегда было какое-то количество буйных сумасшедших, бегавших с так называемыми евразийскими проектами, что в переводе на честный язык означало возрождение Советского Союза. Часть из них всем казалась просто сумасшедшими, часть – мерзкими богохульствующими гэбэшными провокаторами, как например, а часть – мелкими шестерками спесцлужб, мелкими агентами влияния – как всякие рогозины, глазьевы и другие. Но во времена Ельцина они все-таки знали свое место – держались где-то на дне, под илом. Никто их всерьёз не воспринимал. А сейчас вся эта нечисть всплыла на поверхность благодаря Путину, прилипла к трону, оказывает реальное влияние на проводимую политику. Фактически Путин стал именно их вождем.

У меня нет информации о том, что аннексия Крыма готовилась заблаговременно. Да и зачем Путину был Крым, если у него в руках находился полностью карманный президент Украины?

После вы писали, что для Кремля уже нет ничего морально недопустимого. "Совершенно очевидно, что Грузия - только первый полигон, на котором реинкарнировавшийся агрессор опробовал свои силы", - ваша цитата.

Уже устала выступать в роли Кассандры, которую никто не слушает. Как ни странно, с моим вынужденным физическим отдалением от России, некоторые процессы мне стали видны как на ладони. Было очевидно: человек (Путин - ред.) сошёл с ума, он одержим злым духом, который заставляет его следовать маниакальной цели – воссоздание советской империи. Именно поэтому было понятно: Грузия – первый кусок крови, который он проглотил, а дальше – только разгон.

Кстати, коррупция, которой подверглись некоторые западные лидеры, очень сильно повлияла на разгон его (Путина - ред.) аппетита, без сомнения. Никто ведь на Западе толком не сопротивлялся. И когда в России жесточайше, последовательно - в течение десятка лет - уничтожалось гражданское общество: журналисты, независимые СМИ, гражданские активисты; когда одних физически истребляли, других – вынуждали к отъезду, третьих – лишали средств к существованию, лишали права на профессию … так вот, когда мы криком об этом кричали, взывали о помощи, ведь на Западе никто слышать об этом не хотел. Почему? Потому что всем нужны были путинские нефть и газ. При том, что любой диктатор – история подтверждает это многократными примерами – расправившись со внутренней оппозицией, всегда рано или поздно становится смертельно опасным не только для ближних, но и для дальних соседей.

Ожидали, что следующей, после Грузии, станет Украина?

Нет, для меня это было абсолютным шоком. Но, я так скажу: то, что случился Майдан, что Майдан победил – чудо. Думаю, для Путина самого это стало неожиданностью, несмотря на то, что он врёт про какие-то агентурные данные, про то, что Америка планировала свержение Януковича и так далее. Никто из нас не верил, что это случится. Вы чудом вымолили свою победу и свою свободу. Возможно, это чудо даровано Украине для того, чтобы вы осмелились инициировать и провести – общеевропейский суд над преступлениями советского режима и советских и постсоветских спецслужб.

Именно из-за того, что в России этого покаяния так всерьез и не произошло – вот ровно из-за этого, на мой взгляд, и случился нынешний реванш бывших советских спецслужб в России, которые вновь действуют хорошо отработанными преступными методами и внутри России, и на международной арене.

Действительно, вы часто призывали западное общество «открыть глаза». Сейчас, после войны на Донбассе, начала боевых действий в Сирии, они очнулись наконец, как думаете?

Нет, не очнулись. Во всяком случае, не вполне. Но понемногу начали понимать что к чему. Все-таки на Западе лидеры зависят от общественного мнения. А общественное мнение в большинстве стран Запада - в поддержку Украины и против Путина. Сами люди на Западе очнулись после попытки кровавого подавления Майдана и В Лондоне даже простые люди, англичане, обыватели, начали говорить: Путин – это новый Фюрер и его надо остановить.

Ещё не поздно?

Думаю, что поздновато. Уже разгон взят. Кстати, у меня в новой книге есть такой герой – Шломо, еврей, сын женщины, выжившей в Освенциме. В какой-то момент, во время философской прогулки по Лондону, он заявляет лирической героине – Лене Сванн, которая пытается его обратить: «Ну что, армагеддон близится?! Ждем, тогда, значит, войны с Гогом из Магога, который нападет на Израиль? Я так полагаю, что следующая привлекательная точка земного шара, которую бросится завоевывать восставший из ада вождь Советского Союза - будет Иерусалим?! Под предлогом, конечно, вновь, защиты русскоязычных, а заодно и арабоязычных! Я начинаю подозревать, что Гог из Магога от предела Севера у Иезекииля - это Кремль, который поддержит арабские страны в ядерной агрессии против Израиля! Так у нас некоторые трактуют пророчества Иезекииля.» То есть Шломо прямо предсказывает, что Гог из Магога – это будет как раз Путин, который развяжет военные действия на Ближнем Востоке. Написано это было, как вы понимаете, более года назад. Поэтому когда , я пришла в ужас.

Вряд ли ситуация изменится до тех пор, пока Путин у власти. А он у власти до тех пор, пока он жив.

Или пока он не уничтожит наш шарик. Сегодня у Путина есть все шансы сыграть роль неожиданного мелкого антихриста. Кастинг на эту роль Путин пытается выиграть всеми силами.

У Путина совершенно сместились моральные нормы, он совратил людей своей ложью, он заставил людей в России поверить в то, что величие страны – это не то, насколько процветают граждане, не то, насколько они свободны, творчески раскованы, не то, насколько они духовно развиты, добры, милостивы. Нет! Величие России теперь измеряется, по Путину, убогой величиной: кому ещё в мире она может нагадить и кого испугать. Сегодня национальной идей в России, благодаря Путину, стало «убивать»!

Думаю, Путин бросит сейчас все последние ресурсы разграбленной им России на то, чтобы разжечь новые горячие точки в мире. Сейчас Путин будет разжигать все горячие точки в мире, взрывать все возможные ситуации. Помогать оружием, деньгами, силами, ресурсами всем традиционным дружкам – международным террористическим организациям, диктаторам.

Российское общество как-то может на него повлиять?

Слушайте, вы помните страшный фильм «Ночной портье»? Вы помните эту героиню, пережившую концлагерь, которая через много лет после окончания войны случайно встречает законспирированного под портье фашиста, работавшего в концлагере – и у нее возникает противоестественное к нему извращенное влечение: она сбегает от своего прекрасного мужа, приходит к этому нацисту ночью, разбивает стекло, режет себе руки, требует, чтобы он бил ее, вступает с ним в извращенную близость. Вот это, увы, сейчас образ России: едва, было, освободившись, моя несчастная страна вновь впала в извращенную страсть к тому, кто ее убивал и убивает.

Путин готовил почву для одурманивания очень долго. С самого прихода своего к власти Путин уничтожил всё независимое телевидение, потом поставил под жесточайшую цензуру все без исключения газеты. А в прошлом году, за честную информацию о Майдане и о российском военном вторжении в Украину, путинская генпрокуратура Люди просто зомбированы – они хавают вранье по путинскому зомбоящику.

Знаете, в Украине ситуация была очень похожей. Гайки закручивали постепенно. Все закручивали, закручивали, пока общество не сказало «хватит!». И пружина распрямилась. Почему же этого не происходит в России?

Вспомните, как в Москве распрямилась пружина в 2011 – 2012 годах! Когда до простых неполитизированных людей дошло, как их унижают, полностью фальсифицируя выборы – вы вспомните, какие ! И какую ответную волну репрессий устроил Путин: жестокие силовые разгоны демонстраций на улицах, посадки в тюрьму. В результате, Путину за 15 лет у власти удалось планомерно уничтожить оппозицию. Кого-то Путин и его спецслужбы вынудили уехать из России, и моего друга – Люди боятся. В России в тюрьму теперь можно попасть даже за критическую запись в адрес Путина в своём блоге.

По поводу Немцова… Насколько нам известно, буквально за несколько месяцев до его убийства, вы уговаривали его покинуть Россию, перебраться хотя б и в Украину, поскольку были убеждены, что ему грозит опасность. Интуиция?

Да, в начале ноября прошлого года я просто умоляла Борю уехать из России, хотя бы попутешествовать за границей, хотя бы на время. У меня до сих пор в фэйсбуке сохранился этот наш с Борей разговор в чате. На него ведь тогда грозили завести уголовное дело. Я прямо сказала ему: «Боренька, ты остался последний в России абсолютно не встроенный в систему, абсолютно неподконтрольный лидер оппозиции с президентской харизмой. Ты видишь, что эти нелюди начали на тебя серьезную травлю, тебя могут посадить в тюрьму, а могут и убить. Сейчас в стране может начаться физический отстрел лидеров оппозиции. Умоляю тебя: побереги себя, уезжай на время. Ты еще России пригодишься, когда нужно будет восстанавливать страну после всего этого кошмара». Это было и интуицией – потому что я Борю очень всегда любила как друга, - и результатом анализа ситуации.

Я более пристально начала следить за тем, как освещают новости в России, а также читала Борины посты в Facebook. И вот очень быстро поняла, что Немцов – последнее независимое СМИ в России, не уничтоженное. У него было 100 тысяч подписчиков в фэйсбуке, и писал Боря очень хлестко, остро, называя подонков подонками, мерзавцев - мерзавцами. Боря никого не боялся. Более того, как бывший первый вице-премьер, отвечавший за реформы, он все это еще и делал крайне профессионально, с цифрами в руках.

А позже, в конце прошлого года, (руководитель государственной нефтяной компании "Роснефть" - ред.), с цифрами в руках обвинив его в том, что тот обвалил рубль. Помните, Сечин отреагировал на это публичной истерикой? И, думаю, если б следствие по убийству Немцова было справедливым и беспристрастным, Сечин – один из первых, кого следовало допросить. У него были все причины ненавидеть Бориса Немцова.

По вашей версии, Немцов был убит российской властью, когда она обнаружила в нем электоральную угрозу?

Да, я убеждена: спецслужбы просчитали, что когда экономическая ситуация в стране ухудшится – а благодаря санкциям и тотальной коррупции путинского клана это произойдет быстро – народное недовольство станет нарастать. Следовательно – по иродовой логике чекистов – нужно превентивно, заранее убить человека, который может стать лидером протестов, повести за собой людей. «Зачистить поле».

Я считаю, что за убийством Бориса Немцова стоит лично Путин, он – заказчик этого убийства. Такого уровня убийство в стране с диктатурой (а именно таковой является сегодняшняя Россия) не могло произойти без его ведома, желания или просьбы. Я не знаю, кто был техническим организатором, исполнителем, мне на это наплевать.

А место убийства... 50 метров от Кремля... Вы знаете, что такое этот Большой Москворецкий мост?.. Однажды мои коллеги из австрийского телевидения попросили у меня интервью. Они хотели снять меня на фоне Кремля. Мы приехали на этот мост и даже не успели расчехлить камеры, через секунду на нас, как осы, накинулись люди в штатском, которые до того момента изображали из себя мирно гуляющих случайных прохожих. Они оказались ФСОшниками (сотрудниками Федеральной Службы Охраны – одной из российских спецслужб, охраняющей Кремль и другие президентские объекты, – ред.), начали орать на нас: «Вы что делаете?! Это режимный объект! Здесь нельзя снимать! Уберите камеры!» На этом мосту, на этом режимном объекте, и вздохнуть нельзя без ведома ФСО и ФСБ! А они еще и устроили весь этот цирк с мусороуборочной машиной, двигавшейся ровно в такт шагов убийцы и прикрывавшей убийцу от взглядов водителей проезжавших машин! Кто-то насмотрелся боевиков... Убийство было откровенно-демонстративным.

Думаете, убийство Немцова - очередное запугивание?..

Во-первых, как я уже сказала: это ликвидация самого харизматичного, самого сильного, единственного бескомпромиссного и абсолютно неподконтрольного лидера потенциальных уличных протестов; а второе, безусловно, запугивание всех оставшихся в живых оппозиционеров и просто обычных людей. И когда журналисты или эксперты и в России, и на Западе пытаются измерить ситуацию человеческими мерками: мол, «нет, Путин бы не посмел убить своего главного оппонента Немцова, это было бы слишком откровенно, очевидно!» – вот все эти человеческие мерки и соображения, когда речь идет о чекисте-Путине, не работают. У него по-другому мозги функционируют. А разве не , чтобы все видели: ФСБ, Путин расправляется со всеми своими врагами? У Путина нет застенчивости, свойственной некоторым журналистам и некоторым западным лидерам. У него есть звериное желание, чтобы его боялись и чтобы его враги либо сдохли, либо уехали из России и оставили его спокойно разворовывать остатки страны.

То есть сейчас уже надеяться не на кого? Лидеров оппозиции альтернативных в России не осталось?

Я бы сказала, что одного лидера антипутинский оппозиции нет. Но я не исключаю, что в какой-то момент может начаться стихийное выступление людей.

После чего? Довольно сложно сказать. Вы же видите, ситуация изменяется очень быстро. Предсказать, что Путин ещё вытворит до конца года, невозможно.

Правильно мы понимаем, что россияне пойдут протестовать лишь тогда, когда холодильник победит телевизор?

Думаю, гробы солдат тоже будут страшным фактором, который заставит людей очнуться.

«Интеллектуально дееспособные и морально не деградировавшие люди, покидают страну. Все, у кого есть такая возможность »

Многие ваши коллеги, покинув Россию пытаются, тем не менее, работать дистанционно. Но может ли такая деятельность быть эффективной – большой вопрос.

Безусловно, может. Вспомните, насколько эффективна была во времена советской диктатуры, работа Радио «Свободы», «Русской Мысли». Думаю, возникновение серьезной русской эмиграции – в том числе и интеллектуальной, общественно активной, пытающейся влиять на ситуацию в России даже несмотря на свой отъезд – неизбежно.

Разве сейчас ее нет?

Она очень разрозненна. Русские люди в эмиграции еще не осознали, что это – надолго. Возможно, на десяток лет. Если Путин продержится у власти еще полгода, отток людей из России станет еще масштабнее. Уже сейчас творческие, более-менее интеллектуально дееспособные и морально не деградировавшие люди, покидают страну. Все, у кого есть такая физическая возможность. У них просто другого выхода нет. Превращаться в быдло невозможно. Либо сражаться до конца, выходить на все несанкционированные митинги, либо уезжать. Третьего нет.

Чем вы занимаетесь в Лондоне? За счет чего зарабатываете? От журналистики же дистанцировались.

Все последние годы, когда я работала над книгой, я выживала благодаря помощи моих личных полунищих друзей. Вернувшись к своей первой любви – к литературе, – я вдруг ощутила, что именно этим я могу быть полезна сейчас. В России сейчас нет проблемы «политических программ». В России другая главная проблема: в России у людей взломаны и сломаны такие простые понятия как добро и зло. Зомбированные пропагандой люди в России вообще отрицают, что есть добро, а есть зло. Схема отупения мозгов такая: «Путин врёт? Ну и что? Все врут! Российские СМИ подконтрольны Кремлевской пропаганде? Ну и что! Везде в мире любое СМИ – это пропагандисты». Мол, в Украине – одна пропаганда, в России – другая. Такое, знаете, вранье Понтия Пилата, с его лукавым: «Что есть истина?!» Так вот именно против этого вируса мне интересно делать духовное противоядие – мои книги.

Фото: стоп-кадр видео презентации книги со www.svoboda.org

Какую роль в вашей жизни после переезда в Лондон сыграл Борис Березовский? Вы часто с ним общались?

Нет, практически не общалась. За все время моего пребывания здесь я его видела три-четыре раза. А начиная где-то с 2008 года, не видела его вообще. У нас не было дружбы.

Общепринятое мнение: он все же помогал вам после переезда...

Он мне помог на первом этапе, первых полтора года платил половину стоимости моей съёмной квартиры – вскладчину с еще одним бизнесменом: между ними был такой джентльменский договор, потому что я оказалась в ситуации политического беженца, без квартиры, без работы – и они между собой договорились мне помочь. Ни от одного, ни от другого я никогда и никак не зависела ни в политическим смысле, ни в профессиональном, ни в личном: это была их человеческая помощь, на паритетных началах.

Снимать квартиру в Лондоне мне было бы в тот момент не по карману. Но я никогда не только не работала на Березовского, но и никогда не принадлежала к его окружению. Более того, я всегда была одним из его жестких критиков, - поэтому Борис Абрамович тоже не очень-то стремился к дружбе со мной. Хотя и относился ко мне с уважением. И даже пригласил меня встретить мой первый Новый Год в Лондоне с ним и его женой Леной в его тогдашнем поместье в Суррее – просто потому что знал, что мне одиноко. Но Березовский видел, что я его по-прежнему "мочу" в интервью западным газетам, называю его злым гением российской политики, говорю о том, что именно он привёл Путина к власти мелкими интригами в окружении Ельцина. Но не будем о покойном... Гораздо бо́льшую проблему сейчас представляет один живой человек в России.

Возвращаясь все-таки к книге. В России ее издавать не рискнули. Ввоз ее в Россию блокируется. И даже ваша московская презентация проходила по скайпу.

То, что моя книга дойдет до российского читателя рано или поздно, я не сомневаюсь. Когда это произойдет, я не знаю. Возможно через 10 лет, возможно через 20. Я имею ввиду, когда эту книгу поймут люди, мнение которых мне небезынтересно.

Когда я была юной школьницей, лет этак тринадцати-пятнадцати, я была крайне политизирована. Это был конец 80-ых, время такое. Я ходила во все тайные клубы, покупала все самиздатовские газеты, выходила на все запрещенные протестные акции. Думающим, чувствующим людям невозможно было остаться в стороне. Но, несмотря на всю мою политизированность, конечно же, для моего становления гораздо большее значение имели романы русских эмигрантов, написанные лет эдак за 50 с лишним до этого, - которые в тот момент, только-только, с жуткими сложностями, в Москве стало можно раздобыть. С их книгами я сидела в парке, прогуливая школу. Я точно знаю: если будет такая же девушка читать мою книгу, прогуливая школу, в парке, через 50 лет, если этот резонанс повторится, это – ровно и только та цель, к которой надо стремиться писателю.

"Вам сюда", – говорит официантка, указывая куда-то вниз. В подвале кафе "Бобры и утки", что на Пятницкой улице, происходит неофициальная презентация книги со сложным названием "Распечатки прослушек интимных переговоров и перлюстрации личной переписки", написанной Еленой Трегубовой. Трегубова, в прошлом журналистка кремлевского пула, автор громкого романа "Байки кремлевского диггера", а ныне политэмигрант, покинувшая Россию после того, как под дверьми ее квартиры взорвалась бомба, присутствует на презентации виртуально – в скайпе. Ведущая презентации, бывший пресс-секретарь Бориса Немцова Лилия Дубовая, рассказывает предысторию: от публикации романа отказались абсолютно все российские издательства. После чего книга была напечатана в украинском издательстве Folio. Теперь же книготорговые компании отказываются распространять ее – можно только гадать, по каким причинам.

Дубовая: К сожалению, книжка, написанная Леной Сван, она же Леночка Трегубова, она же знаменитый кремлевский диггер, оказалась запрещена. Мы ее не смогли издать в России, как ни пытались. Ее издали на Украине. Я хотела бы, чтобы мы поприветствовали Лену, которую я вот увидела после многих-многих лет.

Трегубова: Я благодарна вам всем, что вы пришли. И я точно знаю, что сегодня здесь был бы еще один мой друг, если бы он был жив. Это человек, который единственный в России, кроме издателей, видел мою рукопись до ее издания, – Борис Немцов. Он очень старался мне помочь. Лиля предлагала книгу издателям, и реакция у всех была одинаковая: потрясающе, давайте... Потом люди вдруг передумывали, говорили: ну, ты же понимаешь, начальство не хочет...

Ну, вот давайте все вместе просто вспомним Борю. Я знаю, что он был бы с нами сейчас. Он... пока я была в Москве, он приходил всегда на мои дни рождения, не важно, в какой я там была опале, не опале. Он был действительно очень-очень верным другом.

Дубовая: Я понимаю, новый роман – автобиографический?

С ними поговорили из Роспечати. Сказали: "Не связывайтесь с этой книгой, если не хотите проблем"

​Трегубова: Я сказала бы, преувеличение – говорить, что Lena Swann – это Елена Трегубова. Между нами все-таки есть разница. Она местами почти святая, а иногда, наоборот, гораздо более грешная, чем я, вот. Но я бы сказала так, что она мне очень дорога, эта Lena Swann. Роман сложный по структуре. Многослойный, там два разных как бы романа. Есть внутренний, действие которого происходит в конце 80-х – начале 90-х, это фактически вся история бархатной революции в России, которая является фоном к личной истории юной девушки. Вначале мы видим ее 14- или 15-летней, по сути это история ее обращения. "Внешний" роман происходит сегодня, он жестче, он написан другим, провокационным языком.

Я бы сказала, что структуру романа полностью можно понять, только когда перечитаешь. То есть это роман не для читающих по диагонали, а для перечитывающих, для тех, кто любит и слышит аллитерации, внутренние смысловые мелодии. Для тех, кто любит читать именно художественную литературу. Не для тех, кто любит читать газеты!

Любители "остренького" найдут и про Майдан, и про диктатуру в России, и про войну против Украины.

Дубовая: На украинское издательство ты вышла? Или они сами на тебя вышли?

Петр Порошенко был одним из первых наших читателей

​Трегубова : Последний издатель, к которому я обратилась в Москве, не буду назвать имени и названия издательства, сказал: "Вы знаете, Елена, с тех пор, как вы уехали, настроения в обществе в России очень изменились, а ваш роман этому не соответствует". После чего мы поспорили. Я спросила его, действительно ли он верит, что писатель должен следовать настроениям в обществе. А еще был замечательный случай, когда сказали: "Завтра подписываем контракт, мы еще хотим обязательно переиздать ваши первые книги!" После чего люди пропали. Через неделю я позвонила куратору, спросила, что происходит, и они растерянно объяснили мне, что посоветовались с книготорговой сетью, и те, услышав, что я автор, наотрез отказались брать книгу. Был сорван контракт.

Тогда я спросила известного украинского журналиста Виталия Портникова: "Какое самое лучшее издательство на Украине?" Он сказал: "Фолио". Я подумала: они никогда в жизни не опубликуют меня. Тем не менее, мне позвонил гендиректор издательства, он очень быстро начал читать. Через неделю он сказал: мне очень нравится. Вот и все. Мы быстро договорились.

Это, естественно, не коммерческий проект. Они ничего мне не заплатили. Все было сделано ради того, чтобы издать книгу. Для небогатого издательства это подвиг: Украина находится в состоянии войны, там кризис, гривна рухнула, у людей нет денег покупать книги. То есть для них это невероятный акт мужества и благородства.

Петр Порошенко был одним из первых наших читателей.

Немецкая дистрибьюторская фирма должна была везти книги в Россию. Они подали документы на таможню. После чего с ними поговорили из Роспечати. Сказали: "Не связывайтесь с этой книгой, если не хотите проблем". Немцы проблем не захотели, поверили в эту угрозу и тихо отползли в сторону.

Что касается крупных книготорговых сетей в России, то ситуация такая же, какая была с книгой Шендеровича в прошлом ноябре. Даже такой демократичный книжный клуб, как "36.6", сказал: "Опасаемся, пока не будем".

Потому – понятно. Там провокативные цитаты, про Майдан. Текст написан будто про сегодняшний день: обыски, разгоны демонстраций.

А еще я думаю, что реагируют на мою фамилию. Политэмигрант и так далее. Советские штампы срабатывают.

Так что ситуация такая: книжка не имеет пока шансов оказаться в России легальным путем, только самовывозом, только если кто-то съездит в Киев и привезет охапку.

Дубовая: Почему вы снова не обратились к Ad Marginem, издавшим предыдущую книгу?

Трегубова: Саша Иванов, он же левак жуткий. И сейчас поддерживает мифы про Советский Союз. Саша просто отплевался от этого романа сразу. Поскольку роман антисоветский, антисталинистский, антигэбэшный. Саша и этот роман – две вещи несовместимые. Тогда он, конечно, был в антипутинской оппозиции. А сейчас вы видите, что его возлюбленный Проханов – "Крымнаш" и поддерживает Кремль. Все сместилось, все очень сильно изменилось. Проханов и Лимонов, которые являются героями моего бывшего издателя, они теперь прокремлевские.

Дубовая: Я помню тебя молодой, буйной из кремлевского пула. Потом эта книга, сенсации, сложности, отъезд. Ты очень долго живешь вне родины, потеряла профессию. Ты никогда не жалела о том, что ты "Диггера" написала? Он все-таки очень круто изменил твою судьбу.

Трегубова : Нет! Нет, "Диггер" сам по себе совсем не изменил мою судьбу. Судьба уже была решена до этого.

Когда я увидела, что за мной вплотную ходят люди. Это было после убийства Ани Политковской. Когда я возвращалась вечером в свой пустынный переулочек рядом с Пушкинской, входила в арку в Большом Гнездниковском переулке и видела, что один человек отслаивается от стены дома и говорит в мобильный: "Подошла, подошла". А второй человек отслаивается от моего подъезда. И я крайне неуютно себя чувствовала, потому что не знала, что со мной произойдет, они пугают меня, или мне уже остались секунды, за которые мне надо там покаяться или помолиться. Это был довольно неприятный период жизни.

Вот, и в тот момент, в 2006 году, я вдруг поняла, что не вернусь. Что у меня немножко другие планы, чем быть убитой этими подонками. И я очень благодарна Господу, что он мне подарил эти 8 лет жизни, за которые я немножко пришла в себя от того кошмара, в котором находилась в последнее время.

И я приняла решение. Хочу вернуться к своей первой любви, а именно – к литературе. Потому что журналистикой я стала заниматься, так как было бурное время. Мне очень-очень хотелось как-то влиять на ситуацию и немножко внести свой вклад. Ну что ж, мой любимый Пруст, надо сказать, начал писать еще позже моего возраста. Так что… у меня все впереди, я надеюсь.

все мои прогнозы сбылись, к сожалению

Мне кажется, я про Путина все понимала. Когда я выпустила и первую, и вторую книги, мне даже коллеги говорили, что я слишком сгущаю краски, что строю мрачные прогнозы. "Ну, ты немножко преувеличиваешь все это, ну, какая там диктатура? Что ты, смешно, Путин любит деньги, какая там диктатура? Тем не менее, все мои прогнозы сбылись, к сожалению.

Я ничему не удивилась в смысле политиков, я ничему не удивилась в смысле этого бывшего гэбэшника Путина. Но меня поражает другое. Мои знакомые, которые еще в 2011 году ходили на протестные демонстрации и которые требовали сменяемости власти, сегодня говорят, что Крым наш и что Путин молодец. И я не знаю, что с этим делать.

Последние 3,5 года у меня были посвящены только написанию этой книги. Я думаю, что с журналистикой пока завязано.

Я поняла, что я не могу всю оставшуюся жизнь посвятить тому, чтобы обличать довольно неинтересного мне как персонажа человека по фамилии Путин. Ну, не могу я! Я завязала, никому не даю интервью, когда ко мне тут какие-то бибисишники пристают. Не могу больше! Я хочу что-то сделать для вечности. Хочу, чтобы моя книга осталась для людей, которые будут ее читать и через 10 лет, и через 20 лет.

В каком-то смысле мне дико повезло. Тот же самый Гроссман, например, не дожил до того, чтобы была опубликована книга "Жизнь и судьба". А вот сейчас, через 50 лет после ее написания, она стала бестселлером в Великобритании. У меня амбиции далекие, долгосрочные.

Я сейчас работаю над еще двумя новыми книгами. Это художественная литература. Еще есть мечта – написать что-то на стыке фикшн и нон-фикшн о моем любимом современном польском святом Ежи Попелушко. Молоденький мальчик, священник, который не побоялся выступать на стороне "Солидарности", и гэбэшники убили его в 1984 году.

Лилия Дубовая рассказала Радио Свобода о Елене Трегубовой и ее книгах

– Год назад мне позвонил Немцов и сказал: "Лилька, ты в последнее время работала в издательстве. Можешь помочь? Мне Лена Трегубова прислала роман, его надо попробовать пристроить". Он мне прислал роман, я просмотрела. Роман огромный. В первых страницах узнала стиль Ленки Трегубовой. "Байки кремлевского диггера" знали все. Поэтому я решила попробовать. Позвонила в несколько издательств, в самые крупные. Сначала был бешеный восторг: "Мы берем!" Как человек, работавший в издательстве, я понимала, что издать новую книгу автора "Кремлевского диггера" выгодно издательству. Будут продажи и деньги. Была уверена, что все получится. И вдруг все начали исчезать, молчать, придумывать какие-то истории…

–​ О каких издательствах идет речь?

–​ "Азбука", АСТ, "Эксмо". Под разными предлогами. Кто-то сказал, что с художественной точки зрения не считает хорошим. Кто-то сказал, что сейчас рискованно издавать большие толстые романы. Кто-то еще что-то. Короче говоря, все отказались.

На самом деле, рынок российских издательств очень узок. И да, он схлопывается. Есть два крупнейших издательства – "Эксмо" и "АСТ". На этой книге можно было бы сделать деньги, но они отказались.

А потом… была смерть Немцова. Потом еще какие-то проблемы у меня, личные. А потом вдруг объявилась Лена и сказала: "Лилька, меня издают на Украине".

Оказалось, что самоцензура и у издателей, и у книгоиздателей немного сильнее, чем я предполагала. Не могу сказать, что книжки сейчас очень сильно цензурируются – на самом деле нет. На мой взгляд, это чистая самоцензура. И это самое страшное.

–​ То есть вы стопроцентно убеждены, что они делают это не по художественным соображениям?

– Очень сложно оценивать художественное произведение. Роман – он и есть роман, кому-то он понравится, кому-то он не понравится. Кто-то скажет, что это плохо, кто-то скажет, что это хорошо. Объективных критериев мало. И, если уж на то пошло, издается столько дерьма с художественной точки зрения. И прекрасно продается.

Вот поэтому я думаю, что это чистое лукавство. Причина – имя автора. Эмигрантка политическая. "Кремлевский диггер" – скандальная была книжка. Фамилия Березовского мелькала. Ну, потом все, наверное, вспомнят, как она там с Путиным суши ела и как весело это описала. Ну, знаете, как бы чего не вышло…

Роман – не политизированный. А если там и есть диалог, где размышляют, разговаривают о Майдане, – ну, извините меня, это смешная причина для отказа. В общем, кому-то за кремлевской стеной сильно не понравилась предыдущая книга. Поскольку была колоритная, злая, агрессивная, яркая и запомнившаяся. У кого-то хорошая память.

–​ Вы говорите: Ленка, Леночка... Можете немножко рассказать про ваши отношения, как вы познакомились?

– У меня в моей книжке "Записки пресс-секретаря" есть две байки, связанные с Леной Трегубовой. Первая – о знакомстве, как ворвалась в предбанник кабинета Немцова в администрации президента девочка и начинала кричать: "Борька, ты где?"

А потом мы с ней подружились, потому что она была великолепна. Помню, я помогала Немцову покупать ей подарок на день рождения.

Вторая байка: был съезд СПС. Я вышла из комнаты, где сидело руководство, и вдруг вижу, стоит несчастная-несчастная Трегубова. Зовет меня и говорит: "Лиля, иди сюда скорей! Ты мне очень-очень нужна". Я говорю: "Что случилось?" – "Вот пойди попроси Борю, чтобы он за меня словечко перед Чубайсом замолвил. Мы поругались, и Чубайс меня видеть не хочет". Я говорю: "Стой здесь и жди". Захожу в комнату и говорю Немцову: "Там Трегубова плачет". Немцов говорит: "Я все знаю про конфликт, вмешиваться не буду. Пусть сама разбирается". А Чубайс вдруг заходит и говорит: "Что случилось?" Я думаю: была не была. "Анатолий Борисович, там грустная Трегубова, плачет, хочет повиниться, хочет поговорить". Чубайс улыбается и говорит: "Ну, ладно, зови свою Трегубову". И у них все наладилось. Такая у меня история про Трегубову уже в своей книжке.

–​ Можете описать резонанс, который произвели "Байки"?

–​ Книга была сенсационной! Продавалась бешеными тиражами, лежала на каждом прилавке, ее скупали все. В журналистской тусовке ее передавали из рук в руки. "Ты слышал? Ты что, не читал? Да там такое! Да там... вообще это... все кремлевские тайны, все олигархи, вся кремлевская тусовка. Ты посмотри, что она делает! Она не боится, она безбашенная! Она сумасшедшая! Это круто!" То есть книжка была совершенно сенсационная! Были сумасшедшие тиражи, о которых сейчас даже немыслимо говорить. А потом ее достать было нельзя.

"Байки" были книгой эпохи. И автор был эпохальный. В этой книжке – вся журналистская вольница 90-х. Безумный драйв, безбашенность полная. То, чего сейчас нет. Что сейчас совершенно утеряно. Вспоминаю ту эпоху и сожалею, что она прошла. Не потому, что это моя молодость. Это время свободы и надежды. И в Ленкиной книге это все есть!

– С чем-то еще ее можно было сравнить? С "Околоноля", например?

– Я не могу сравнить Трегубову с "Околоноля", потому что "Околоноля" я смогла прочесть ровно 15 первых страниц. Закрыла навсегда и сказала, что, увы, господин Сурков не мой писатель.

–​ Вам не нравился слог?

– А в книге Трегубовой нет пошлости?

– Нет! В книге Трегубовой – драйв и бесшабашность юности.

– А в новом романе?

– Там уже есть ощущение трагизма. Это уже очень взрослым человеком писалось, и это писалось человеком, пережившим очень многое. Было ощущение человека размышляющего. Там – фиксирующий бытие и комментирующий его, а здесь – размышляющий. Думаю, не просто так она взяла псевдоним Swann. Здесь есть прустовская интонация.

– После критики российской власти наша героиня неожиданно высказала отнюдь не либеральные взгляды – неприятие акции Pussy Riot, Лондона как "города, где ходят в хиджабах", протест против усыновления детей гей-парами. Вас не удивляет подобная двойственность?

– Вы знаете, что я по этому поводу скажу... Я с возрастом стала очень лояльна к людям. И я считаю, что каждый имеет право на свое мнение, вот, даже если оно не совпадает с общепринятым. И каждый имеет право на ошибку... Если она видит ситуацию такой – это ее право.

», написала и опубликовала книгу «Байки кремлёвского диггера», после чего получила ряд угроз и была вынуждена покинуть Россию. В настоящее время проживает в Великобритании со статусом политического эмигранта .

Журналистская карьера

Елена Трегубова решила стать журналисткой в августовские дни 1991 года, поскольку считала, что «журналисты были героями народа, всегда в оппозиции» .

Книга, по утверждениям СМИ, вызвала «крайне негативную реакцию» среди кремлёвских чиновников, в особенности среди её непосредственных «героев» - людей из «ближнего круга» Путина . СМИ утверждали, что Трегубова была поставлена «на особый учёт», по их выражению, «искусствоведами в штатском» и попала в «чёрный список» журналистов, неугодных власти . Вскоре после выхода книги Трегубова была уволена из «Коммерсанта» с формулировкой «за прогул» и с того момента не имела постоянной работы в штате какого-либо российского СМИ.

В ноябре 2003 года о книге был подготовлен обширный сюжет на телеканале НТВ (программа «Намедни» Леонида Парфёнова). Сюжет был убран с вещания перед самым эфиром, однако уже после того, как был показан на Дальнем Востоке (днём 11 ноября). Сняли с эфира его по личному указанию гендиректора компании Сенкевича . Парфёнов, секретарь Союза журналистов России Федотов и ряд общественных деятелей расценили этот факт как акт политической цензуры. Напротив, в публичных высказываниях Сенкевича в качестве мотивировки собственного решения фигурировали эстетические критерии, он обвинял материал в «хамстве и пошлости» .

Взрыв у двери Трегубовой

Через три месяца после выхода книги, 2 февраля у двери Трегубовой в доме по Большому Гнездниковскому переулку произошёл взрыв. Под дверь соседней нежилой квартиры было подложено взрывное устройство, которое должно было сработать в момент, когда Трегубова, заказавшая по телефону такси, выйдет из квартиры. По словам самой Трегубовой, её спасло то, что она задержалась перед зеркалом. Первоначально было заявлено, что была использована светошумовая граната, тем не менее впоследствии эксперты установили, что это было самодельное взрывное устройство мощностью 60-80 г в тротиловом эквиваленте; по мнению экспертов, если бы Трегубова вышла в назначенный по телефону момент, она бы оказалась в центре взрыва, что привело бы к баротравме и сильным ожогам .

В ГУВД изначально отрицали связь взрыва, квалифицированного как «хулиганские действия», связанные с профессиональной деятельностью Трегубовой , заявив, с одной стороны, что «квартира, у двери которой произошёл взрыв, в момент взрыва была пуста» и в ней никто не проживает с 2000 г. , с другой же - что бомба предназначалась бывшему хозяину этой квартиры Юрию Скляру .

Было официально заявлено, что Трегубова после взрыва в милицию не обращалась . Трегубова утверждала, что она пыталась дать официальные показания, но милиция не проявила к этому никакого интереса . 3 февраля, когда о взрыве сообщили российские и мировые СМИ, интерпретировавшие его как покушение на Трегубову, и «дело приобрело слишком большой общественный резонанс» , Трегубова была вызвана на допрос в ГУВД Москвы. Следователи Тверской межрайонной прокуратуры отказались возбуждать дело по этому эпизоду, квалифицировав его как «хулиганство» .

Трегубова заявила, что «ответ на вопрос о заказчиках покушения стоит искать в том факте, что после покушения милиция отказалась взять у меня официальные показания» . Трегубова связала взрыв со своей писательской деятельностью: «Недавно мой издатель Александр Иванов рассказал в интервью радиостанции „Эхо Москвы“ , что я пишу вторую книгу, кроме того, я работаю над западной версией „Баек кремлёвского диггера“. Видимо, кому-то это не понравилось» . Организаторами взрыва Трегубова назвала своих «кремлёвских читателей» . В интервью газете «Коммерсантъ» она назвала версию о причастности спецслужб маловероятной, поскольку, по её мнению, до президентских выборов Путину покушение на неё было невыгодно. Более правдоподобной Трегубова сочла версию о том, что взрыв могли устроить «психически неуравновешенные поклонники» Путина . История выхода «Баек кремлёвского диггера», попытки власти воспрепятствовать её публикации и рекламе, взрыв у квартиры стали темой новой книги Трегубовой «Прощание кремлёвского диггера» .

Эмиграция

Вслед за этим Трегубова покинула Россию и уехала в Англию, где продолжала в статьях и интервью требовать от европейских политиков принять более жёсткий курс в отношении правительства Путина. В марте 2007 г. Трегубовой, в числе других лиц, интересовались представители Генеральной Прокуратуры РФ во время допроса Бориса Березовского по делу Литвиненко , что Березовский расценил как признак опасности, угрожающей Трегубовой . Месяц спустя, 23 апреля 2007 года , Трегубова попросила политического убежища в Англии. По её словам, она получила достоверные сведения, что в случае возвращения в Россию ей грозит политическое убийство . 2 апреля Трегубова сообщила, что убежище в Англии было ей предоставлено .

Напишите отзыв о статье "Трегубова, Елена Викторовна"

Примечания

Книги Трегубовой

Статьи Трегубовой

• 18.08.2008
• (о российской «культурной элите») 23.04.2008

Интервью с Трегубовой

• .
• Инна Денисова. // «Радио Свобода », 26.09.2015

Статьи о Трегубовой

Отрывок, характеризующий Трегубова, Елена Викторовна

– Я тебе помогал, но всё же я тебе должен правду сказать: дело опасное и, если разобрать, глупое. Ну, ты ее увезешь, хорошо. Разве это так оставят? Узнается дело, что ты женат. Ведь тебя под уголовный суд подведут…
– Ах! глупости, глупости! – опять сморщившись заговорил Анатоль. – Ведь я тебе толковал. А? – И Анатоль с тем особенным пристрастием (которое бывает у людей тупых) к умозаключению, до которого они дойдут своим умом, повторил то рассуждение, которое он раз сто повторял Долохову. – Ведь я тебе толковал, я решил: ежели этот брак будет недействителен, – cказал он, загибая палец, – значит я не отвечаю; ну а ежели действителен, всё равно: за границей никто этого не будет знать, ну ведь так? И не говори, не говори, не говори!
– Право, брось! Ты только себя свяжешь…
– Убирайся к чорту, – сказал Анатоль и, взявшись за волосы, вышел в другую комнату и тотчас же вернулся и с ногами сел на кресло близко перед Долоховым. – Это чорт знает что такое! А? Ты посмотри, как бьется! – Он взял руку Долохова и приложил к своему сердцу. – Ah! quel pied, mon cher, quel regard! Une deesse!! [О! Какая ножка, мой друг, какой взгляд! Богиня!!] A?
Долохов, холодно улыбаясь и блестя своими красивыми, наглыми глазами, смотрел на него, видимо желая еще повеселиться над ним.
– Ну деньги выйдут, тогда что?
– Тогда что? А? – повторил Анатоль с искренним недоумением перед мыслью о будущем. – Тогда что? Там я не знаю что… Ну что глупости говорить! – Он посмотрел на часы. – Пора!
Анатоль пошел в заднюю комнату.
– Ну скоро ли вы? Копаетесь тут! – крикнул он на слуг.
Долохов убрал деньги и крикнув человека, чтобы велеть подать поесть и выпить на дорогу, вошел в ту комнату, где сидели Хвостиков и Макарин.
Анатоль в кабинете лежал, облокотившись на руку, на диване, задумчиво улыбался и что то нежно про себя шептал своим красивым ртом.
– Иди, съешь что нибудь. Ну выпей! – кричал ему из другой комнаты Долохов.
– Не хочу! – ответил Анатоль, всё продолжая улыбаться.
– Иди, Балага приехал.
Анатоль встал и вошел в столовую. Балага был известный троечный ямщик, уже лет шесть знавший Долохова и Анатоля, и служивший им своими тройками. Не раз он, когда полк Анатоля стоял в Твери, с вечера увозил его из Твери, к рассвету доставлял в Москву и увозил на другой день ночью. Не раз он увозил Долохова от погони, не раз он по городу катал их с цыганами и дамочками, как называл Балага. Не раз он с их работой давил по Москве народ и извозчиков, и всегда его выручали его господа, как он называл их. Не одну лошадь он загнал под ними. Не раз он был бит ими, не раз напаивали они его шампанским и мадерой, которую он любил, и не одну штуку он знал за каждым из них, которая обыкновенному человеку давно бы заслужила Сибирь. В кутежах своих они часто зазывали Балагу, заставляли его пить и плясать у цыган, и не одна тысяча их денег перешла через его руки. Служа им, он двадцать раз в году рисковал и своей жизнью и своей шкурой, и на их работе переморил больше лошадей, чем они ему переплатили денег. Но он любил их, любил эту безумную езду, по восемнадцати верст в час, любил перекувырнуть извозчика и раздавить пешехода по Москве, и во весь скок пролететь по московским улицам. Он любил слышать за собой этот дикий крик пьяных голосов: «пошел! пошел!» тогда как уж и так нельзя было ехать шибче; любил вытянуть больно по шее мужика, который и так ни жив, ни мертв сторонился от него. «Настоящие господа!» думал он.
Анатоль и Долохов тоже любили Балагу за его мастерство езды и за то, что он любил то же, что и они. С другими Балага рядился, брал по двадцати пяти рублей за двухчасовое катанье и с другими только изредка ездил сам, а больше посылал своих молодцов. Но с своими господами, как он называл их, он всегда ехал сам и никогда ничего не требовал за свою работу. Только узнав через камердинеров время, когда были деньги, он раз в несколько месяцев приходил поутру, трезвый и, низко кланяясь, просил выручить его. Его всегда сажали господа.
– Уж вы меня вызвольте, батюшка Федор Иваныч или ваше сиятельство, – говорил он. – Обезлошадничал вовсе, на ярманку ехать уж ссудите, что можете.
И Анатоль и Долохов, когда бывали в деньгах, давали ему по тысяче и по две рублей.
Балага был русый, с красным лицом и в особенности красной, толстой шеей, приземистый, курносый мужик, лет двадцати семи, с блестящими маленькими глазами и маленькой бородкой. Он был одет в тонком синем кафтане на шелковой подкладке, надетом на полушубке.
Он перекрестился на передний угол и подошел к Долохову, протягивая черную, небольшую руку.
– Федору Ивановичу! – сказал он, кланяясь.
– Здорово, брат. – Ну вот и он.
– Здравствуй, ваше сиятельство, – сказал он входившему Анатолю и тоже протянул руку.
– Я тебе говорю, Балага, – сказал Анатоль, кладя ему руки на плечи, – любишь ты меня или нет? А? Теперь службу сослужи… На каких приехал? А?
– Как посол приказал, на ваших на зверьях, – сказал Балага.
– Ну, слышишь, Балага! Зарежь всю тройку, а чтобы в три часа приехать. А?
– Как зарежешь, на чем поедем? – сказал Балага, подмигивая.
– Ну, я тебе морду разобью, ты не шути! – вдруг, выкатив глаза, крикнул Анатоль.
– Что ж шутить, – посмеиваясь сказал ямщик. – Разве я для своих господ пожалею? Что мочи скакать будет лошадям, то и ехать будем.
– А! – сказал Анатоль. – Ну садись.
– Что ж, садись! – сказал Долохов.
– Постою, Федор Иванович.
– Садись, врешь, пей, – сказал Анатоль и налил ему большой стакан мадеры. Глаза ямщика засветились на вино. Отказываясь для приличия, он выпил и отерся шелковым красным платком, который лежал у него в шапке.
– Что ж, когда ехать то, ваше сиятельство?
– Да вот… (Анатоль посмотрел на часы) сейчас и ехать. Смотри же, Балага. А? Поспеешь?
– Да как выезд – счастлив ли будет, а то отчего же не поспеть? – сказал Балага. – Доставляли же в Тверь, в семь часов поспевали. Помнишь небось, ваше сиятельство.
– Ты знаешь ли, на Рожество из Твери я раз ехал, – сказал Анатоль с улыбкой воспоминания, обращаясь к Макарину, который во все глаза умиленно смотрел на Курагина. – Ты веришь ли, Макарка, что дух захватывало, как мы летели. Въехали в обоз, через два воза перескочили. А?
– Уж лошади ж были! – продолжал рассказ Балага. – Я тогда молодых пристяжных к каурому запрег, – обратился он к Долохову, – так веришь ли, Федор Иваныч, 60 верст звери летели; держать нельзя, руки закоченели, мороз был. Бросил вожжи, держи, мол, ваше сиятельство, сам, так в сани и повалился. Так ведь не то что погонять, до места держать нельзя. В три часа донесли черти. Издохла левая только.

Анатоль вышел из комнаты и через несколько минут вернулся в подпоясанной серебряным ремнем шубке и собольей шапке, молодцовато надетой на бекрень и очень шедшей к его красивому лицу. Поглядевшись в зеркало и в той самой позе, которую он взял перед зеркалом, став перед Долоховым, он взял стакан вина.
– Ну, Федя, прощай, спасибо за всё, прощай, – сказал Анатоль. – Ну, товарищи, друзья… он задумался… – молодости… моей, прощайте, – обратился он к Макарину и другим.
Несмотря на то, что все они ехали с ним, Анатоль видимо хотел сделать что то трогательное и торжественное из этого обращения к товарищам. Он говорил медленным, громким голосом и выставив грудь покачивал одной ногой. – Все возьмите стаканы; и ты, Балага. Ну, товарищи, друзья молодости моей, покутили мы, пожили, покутили. А? Теперь, когда свидимся? за границу уеду. Пожили, прощай, ребята. За здоровье! Ура!.. – сказал он, выпил свой стакан и хлопнул его об землю.
– Будь здоров, – сказал Балага, тоже выпив свой стакан и обтираясь платком. Макарин со слезами на глазах обнимал Анатоля. – Эх, князь, уж как грустно мне с тобой расстаться, – проговорил он.
– Ехать, ехать! – закричал Анатоль.
Балага было пошел из комнаты.
– Нет, стой, – сказал Анатоль. – Затвори двери, сесть надо. Вот так. – Затворили двери, и все сели.
– Ну, теперь марш, ребята! – сказал Анатоль вставая.
Лакей Joseph подал Анатолю сумку и саблю, и все вышли в переднюю.
– А шуба где? – сказал Долохов. – Эй, Игнатка! Поди к Матрене Матвеевне, спроси шубу, салоп соболий. Я слыхал, как увозят, – сказал Долохов, подмигнув. – Ведь она выскочит ни жива, ни мертва, в чем дома сидела; чуть замешкаешься, тут и слезы, и папаша, и мамаша, и сейчас озябла и назад, – а ты в шубу принимай сразу и неси в сани.
Лакей принес женский лисий салоп.
– Дурак, я тебе сказал соболий. Эй, Матрешка, соболий! – крикнул он так, что далеко по комнатам раздался его голос.
Красивая, худая и бледная цыганка, с блестящими, черными глазами и с черными, курчавыми сизого отлива волосами, в красной шали, выбежала с собольим салопом на руке.
– Что ж, мне не жаль, ты возьми, – сказала она, видимо робея перед своим господином и жалея салопа.
Долохов, не отвечая ей, взял шубу, накинул ее на Матрешу и закутал ее.
– Вот так, – сказал Долохов. – И потом вот так, – сказал он, и поднял ей около головы воротник, оставляя его только перед лицом немного открытым. – Потом вот так, видишь? – и он придвинул голову Анатоля к отверстию, оставленному воротником, из которого виднелась блестящая улыбка Матреши.
– Ну прощай, Матреша, – сказал Анатоль, целуя ее. – Эх, кончена моя гульба здесь! Стешке кланяйся. Ну, прощай! Прощай, Матреша; ты мне пожелай счастья.
– Ну, дай то вам Бог, князь, счастья большого, – сказала Матреша, с своим цыганским акцентом.
У крыльца стояли две тройки, двое молодцов ямщиков держали их. Балага сел на переднюю тройку, и, высоко поднимая локти, неторопливо разобрал вожжи. Анатоль и Долохов сели к нему. Макарин, Хвостиков и лакей сели в другую тройку.
– Готовы, что ль? – спросил Балага.
– Пущай! – крикнул он, заматывая вокруг рук вожжи, и тройка понесла бить вниз по Никитскому бульвару.
– Тпрру! Поди, эй!… Тпрру, – только слышался крик Балаги и молодца, сидевшего на козлах. На Арбатской площади тройка зацепила карету, что то затрещало, послышался крик, и тройка полетела по Арбату.
Дав два конца по Подновинскому Балага стал сдерживать и, вернувшись назад, остановил лошадей у перекрестка Старой Конюшенной.
Молодец соскочил держать под уздцы лошадей, Анатоль с Долоховым пошли по тротуару. Подходя к воротам, Долохов свистнул. Свисток отозвался ему и вслед за тем выбежала горничная.
– На двор войдите, а то видно, сейчас выйдет, – сказала она.
Долохов остался у ворот. Анатоль вошел за горничной на двор, поворотил за угол и вбежал на крыльцо.
Гаврило, огромный выездной лакей Марьи Дмитриевны, встретил Анатоля.
– К барыне пожалуйте, – басом сказал лакей, загораживая дорогу от двери.
– К какой барыне? Да ты кто? – запыхавшимся шопотом спрашивал Анатоль.
– Пожалуйте, приказано привесть.
– Курагин! назад, – кричал Долохов. – Измена! Назад!
Долохов у калитки, у которой он остановился, боролся с дворником, пытавшимся запереть за вошедшим Анатолем калитку. Долохов последним усилием оттолкнул дворника и схватив за руку выбежавшего Анатоля, выдернул его за калитку и побежал с ним назад к тройке.

Марья Дмитриевна, застав заплаканную Соню в коридоре, заставила ее во всем признаться. Перехватив записку Наташи и прочтя ее, Марья Дмитриевна с запиской в руке взошла к Наташе.
– Мерзавка, бесстыдница, – сказала она ей. – Слышать ничего не хочу! – Оттолкнув удивленными, но сухими глазами глядящую на нее Наташу, она заперла ее на ключ и приказав дворнику пропустить в ворота тех людей, которые придут нынче вечером, но не выпускать их, а лакею приказав привести этих людей к себе, села в гостиной, ожидая похитителей.
Когда Гаврило пришел доложить Марье Дмитриевне, что приходившие люди убежали, она нахмурившись встала и заложив назад руки, долго ходила по комнатам, обдумывая то, что ей делать. В 12 часу ночи она, ощупав ключ в кармане, пошла к комнате Наташи. Соня, рыдая, сидела в коридоре.
– Марья Дмитриевна, пустите меня к ней ради Бога! – сказала она. Марья Дмитриевна, не отвечая ей, отперла дверь и вошла. «Гадко, скверно… В моем доме… Мерзавка, девчонка… Только отца жалко!» думала Марья Дмитриевна, стараясь утолить свой гнев. «Как ни трудно, уж велю всем молчать и скрою от графа». Марья Дмитриевна решительными шагами вошла в комнату. Наташа лежала на диване, закрыв голову руками, и не шевелилась. Она лежала в том самом положении, в котором оставила ее Марья Дмитриевна.
– Хороша, очень хороша! – сказала Марья Дмитриевна. – В моем доме любовникам свидания назначать! Притворяться то нечего. Ты слушай, когда я с тобой говорю. – Марья Дмитриевна тронула ее за руку. – Ты слушай, когда я говорю. Ты себя осрамила, как девка самая последняя. Я бы с тобой то сделала, да мне отца твоего жалко. Я скрою. – Наташа не переменила положения, но только всё тело ее стало вскидываться от беззвучных, судорожных рыданий, которые душили ее. Марья Дмитриевна оглянулась на Соню и присела на диване подле Наташи.
– Счастье его, что он от меня ушел; да я найду его, – сказала она своим грубым голосом; – слышишь ты что ли, что я говорю? – Она поддела своей большой рукой под лицо Наташи и повернула ее к себе. И Марья Дмитриевна, и Соня удивились, увидав лицо Наташи. Глаза ее были блестящи и сухи, губы поджаты, щеки опустились.
– Оставь… те… что мне… я… умру… – проговорила она, злым усилием вырвалась от Марьи Дмитриевны и легла в свое прежнее положение.
– Наталья!… – сказала Марья Дмитриевна. – Я тебе добра желаю. Ты лежи, ну лежи так, я тебя не трону, и слушай… Я не стану говорить, как ты виновата. Ты сама знаешь. Ну да теперь отец твой завтра приедет, что я скажу ему? А?
Опять тело Наташи заколебалось от рыданий.
– Ну узнает он, ну брат твой, жених!
– У меня нет жениха, я отказала, – прокричала Наташа.
– Всё равно, – продолжала Марья Дмитриевна. – Ну они узнают, что ж они так оставят? Ведь он, отец твой, я его знаю, ведь он, если его на дуэль вызовет, хорошо это будет? А?
– Ах, оставьте меня, зачем вы всему помешали! Зачем? зачем? кто вас просил? – кричала Наташа, приподнявшись на диване и злобно глядя на Марью Дмитриевну.
– Да чего ж ты хотела? – вскрикнула опять горячась Марья Дмитриевна, – что ж тебя запирали что ль? Ну кто ж ему мешал в дом ездить? Зачем же тебя, как цыганку какую, увозить?… Ну увез бы он тебя, что ж ты думаешь, его бы не нашли? Твой отец, или брат, или жених. А он мерзавец, негодяй, вот что!
– Он лучше всех вас, – вскрикнула Наташа, приподнимаясь. – Если бы вы не мешали… Ах, Боже мой, что это, что это! Соня, за что? Уйдите!… – И она зарыдала с таким отчаянием, с каким оплакивают люди только такое горе, которого они чувствуют сами себя причиной. Марья Дмитриевна начала было опять говорить; но Наташа закричала: – Уйдите, уйдите, вы все меня ненавидите, презираете. – И опять бросилась на диван.
Марья Дмитриевна продолжала еще несколько времени усовещивать Наташу и внушать ей, что всё это надо скрыть от графа, что никто не узнает ничего, ежели только Наташа возьмет на себя всё забыть и не показывать ни перед кем вида, что что нибудь случилось. Наташа не отвечала. Она и не рыдала больше, но с ней сделались озноб и дрожь. Марья Дмитриевна подложила ей подушку, накрыла ее двумя одеялами и сама принесла ей липового цвета, но Наташа не откликнулась ей. – Ну пускай спит, – сказала Марья Дмитриевна, уходя из комнаты, думая, что она спит. Но Наташа не спала и остановившимися раскрытыми глазами из бледного лица прямо смотрела перед собою. Всю эту ночь Наташа не спала, и не плакала, и не говорила с Соней, несколько раз встававшей и подходившей к ней.